Источник фото: Jiangnan Shipbuilding
Одним из индикаторов пропускной способности Панамского канала является количество слотов, доступных для операторов морских судов, в том числе танкеров газовозов класса VLEC (Very Large Ethane Carrier) и VLGC (Very Large Gas Carrier), которые используются для перевозки этана и сжиженных углеводородных газов (СУГ). Базовая ставка аренды одного слота составляет $100 тыс., однако эти затраты компенсируются за счет снижения расходов на топливо. По оценке EIA, владельцы танкеров-газовозов тратят на топливо в среднем от $20 тыс. до $35 тыс. в сутки, в зависимости от типа судового двигателя. При этом если перевозка СУГ в Японию транзитом через Суэцкий канал занимает в среднем 27 дней, то транзитом через Суэцкий канал и Баб-эль-Мандебский пролив – 44 дня, а через мыс Доброй Надежды – 48 дней.
Оживление перевозок через Панамский канал совпало с сокращением транзита сырья через Красное море. Если в ноябре 2023 г. экспортные поставки СУГ из США в Японию через прилегающий к Красному морю Суэцкий канал составляли 374 тыс. баррелей в сутки (б/с), то в декабре 2023 г. – 179 тыс. б/с, а в январе – 29 тыс. б/с. Однако при этом общий экспорт пропана (одного из наиболее распространенных видов СУГ) из США в январе 2024 г. сократился лишь на 70 тыс. б/с в сравнении с декабрем 2023 г. (1,71 млн б/с против 1,78 млн б/с).
Рост перевозок через Панамский канал также привел к сокращению ставок фрахта: если в начале января 2024 г. стоимость фрахта судов-газовозов класса VLGC на маршруте из Хьюстона в японский порт Тиба составляла $221 за тонну, то в середине февраля 2024 г. – $100 за тонну. Такая динамика напрямую связана с сокращением продолжительности перевозок СУГ и, как следствие, большей доступностью танкеров-газовозов.
США в последние годы наращивали экспорт СУГ, в том числе благодаря сланцевой революции, облегчившей доступ к сырью для производства сжиженных углеводородных газов. Если в 2012 г. экспорт пропана из США составлял 119 тыс. б/с, то в 2022 г. – 1,3 млн б/с, согласно данным EIA. Столь сильный прирост был связан, в том числе, с увеличением конечного спроса в нефтегазохимии, которая является одним из быстрорастущих сегментов нефтяного рынка. По данным Energy Institute, доля нефтехимии в глобальной структуре конечного спроса на нефть в период с 1982 по 2022 гг. увеличилась с 11% до 22% (с 6,2 млн б/с до 21,2 млн б/с соответственно).
